Статьи
Собака «под ключ»
За границей же дела обстоят с точностью до наоборот: несмотря на то, что охота с легавой в таких странах, как Италия, Франция, Греция или Сербия, намного более популярна, чем у нас в стране, и охотников-легашатников там в десятки, в сотни раз больше, подавляющее большинство людей, которым собака нужна для практической охоты, выбирают и покупают гарантированно рабочих, уже поставленных собак в возрасте от полутора до двух-двух с половиной лет. До недавнего времени в России в принципе не было таких предложений. К примеру, когда я сам – больше 15 лет назад – хотел взять готовую для охоты собаку, то просто не смог такой найти. В результате купил семимесячного щенка из «очень хорошего помета», который в итоге оказался вообще не рабочим – пришлось отдать его друзьям «на диван».
Сегодня у меня свой питомник – KAMHUNTING, я занимаюсь пойнтерами и английскими сеттерами. Моя цель – вывести свои линии собак, которые котировались бы наравне с лучшими мировыми кровями. Приходится отбирать и завозить собак из известных зарубежных питомников, много экспериментировать с вязками, отбирая собак для дальнейшей работы. Но не суть – как любой владелец питомника я никогда не смогу оставлять себе всех щенков. Более того, увидеть потенциал собаки в щенячьем возрасте просто невозможно (об этом мы подробнее поговорим чуть ниже). Приходится сначала натаскивать всех и только потом – отбирать. Поэтому у меня совершенно естественным образом получаются молодые, практически полностью готовые для охоты собаки, которые мне как заводчику для дальнейшей работы не нужны. И вот оказывается, что у нас в стране спрос на таких собак уже тоже есть и он постоянно растет. Почему?
Финансовая сторона
Первый и самый понятный с практической точки зрения аргумент – цена. Посчитаем, какие расходы предстоят охотнику, берущему, скажем, маленького щенка пойнтера. (Прим. РОх: Цены 2013 г.). Это, собственно, стоимость щенка – около 30 тысяч рублей, плюс как минимум стоимость кормежки. Корма класса «премиум» щенок за год съест примерно на 25 тысяч. Плюс собачьи лакомства, игрушки, прививки – в общем, за один год только явных затрат на собаку уйдет не менее 60 тысяч рублей. Это при условии, что щенок не болеет, а каждое серьезное лечение может встать и в 10, и в 15 тысяч.
Профессиональная натаска составит еще от 45 до 100 тысяч рублей. Итого собака, готовая к охоте, обойдется охотнику в 100-160 тысяч. Примерно столько (ближе к нижней оценке) стоит и молодая натасканная собака моего питомника. Столько же по деньгам, но не по временным затратам, которые в случае выращивания щенка просто огромны. А в случае приобретения молодой натасканной собаки они уменьшаются на несколько порядков. К тому же, что собой представляет молодая собака, любой может посмотреть в поле, а щенок даже из самого перспективного помета – это всегда лотерея.
Когда видишь, что покупаешь
В российской литературе по охотничьему собаководству много рекомендаций по выбору щенка: «выбирать самого сильного и независимого», «выбирать того, который будет спокойно сидеть у вас на руках, или того, который сам к вам поползет»… и далее в том же духе. По своему опыту могу сказать, что эти методы не позволяют определить ни рабочие качества, ни даже психику будущего питомца. Все щенки разные, все раскрываются в свое время и все созревают по-разному. Вот простой пример – из последнего помета пойнтеров мне надо было выбрать себе кобеля.
В помете было три кобелька, все они рано начали делать щенячьи стойки, все были довольно самостоятельны и непугливы в поле, но один кобелек – Тито Kamhunting – от своих братьев явно отставал, прежде всего по страсти и по уму. Имея неплохие стилевые качества, Тито в поле уступал своим братьям подчистую… до 11 месяцев. После этого собаку словно подменили, и Тито буквально за неделю догнал и перегнал своих братьев – откуда только взялись страсть, огромное желание искать птицу, напор, смелость, все то, что и делает пойнтера пойнтером. В результате Тито я точно оставлю себе, чего никогда не случилось бы, если б выбор надо было делать в более раннем возрасте. Так что определить, в какого работника вырастет полуторамесячный щенок, просто невозможно.
А выбор молодой собаки – это именно выбор, а не лотерея. Будущий владелец может озвучить критерии, какую именно собаку и для какой охоты он хочет, а дальше – вот поле, вот собака, вот ее поиск, а вот ее работа по птице. Кстати, очень часто приходится слышать, что только из щенка можно сделать собаку «под себя». При этом имеется в виду, что собака должна работать каким-то специальным, уникальным, выбранным под владельца образом. Так говорящие, наверное, забывают, что любая породистая легавая прежде всего должна работать в свойственном ее породе стиле. Если это пойнтер – то он должен искать широко, насколько позволяют угодья, инициативно, на быстром ходу, не копаться, не сомневаться, вставать сходу и умело держать птицу на чутье до подхода ведущего и до его команды на подводку. При этом любая поставленная собака из моего или любого другого питомника работает в контакте с ведущим, сужает или расширяет поиск по его команде, может обыскивать указываемые ведущим места. Что тут можно добавить «под себя» – я не знаю. Разве что общую дрессировку и различные бытовые команды. Хотя к работе в поле это и не имеет отношения, рассказать, как у молодых питомниковых собак обстоят дела с обучаемостью, наверное, стоит.
Контакт и дрессировка
Сразу скажу – своих лучших собак я покупал взрослыми. И лучших не только в работе, но и именно в быту. Никогда не забуду Сито де ла Мазорра – этот кобель попал ко мне уже в возрасте шести лет. Сначала я думал, что с ним что-то не так: может, он болеет или вообще «не от мира сего»? Абсолютно спокойная собака, даже на новом месте, в новом для него доме – не скулит, ничего не грызет, невозмутима, как кирпич. А в поле при этом – просто дьявол. Но такой дьявол, который всегда знает, где хозяин, который слушается с одного свистка, и при этом с видимым удовольствием. Надо ли говорить, что обучить эту собаку всем нужным мне бытовым командам не составило никакого труда.
Потом оказалось, что этим – контактностью и обучаемостью – обладают все хорошие собаки. Причем собаки, выросшие в питомнике, в вольере, вопреки расхожему мнению, учатся даже быстрее, чем их «домашние» собратья. Это происходит потому, что, имея изначальную врожденную склонность к контакту, питомниковые легавые, лишенные постоянного общения с человеком, в значительно большей степени ценят внимание того, кто с ними занимается. К тому же они не перегружены «лишними» бытовыми командами и просто разговорами и не испорчены вариантностью поведения (ошибками дрессировки), когда «на диван нельзя! но, так и быть, сейчас можно…» и тому подобным. В отличие от щенков, дрессировка которых очень часто опережает развитие их умственных способностей, а потому перегружает собаку и в итоге мешает ей полностью раскрыться как легавой, память молодых питомниковых собак – как сухая губка, которая с огромной скоростью и желанием впитывает любое обучение. В общем, ни у кого из владельцев моих собак, проданных или отданных-подаренных взрослыми, не возникало проблем обучить своего питомца всему, что он – владелец – сочтет нужным.
Что же касается контакта в поле, то у хорошей легавой он выражается в постоянном контроле хозяина, подстраивании под его линию движения и в ожидании хозяина на стойке – порой очень длительное время. В этом плане у хорошей охотничьей собаки, как это ни цинично прозвучит, хозяин – тот, кто с ружьем. Вы можете сколько угодно заниматься дрессировкой собаки, отдавать ей все свое время, возиться и играть с ней, но настоящим хозяином для нее все равно будет тот, кто ездит с ней на охоту. Верно и наоборот – когда вы берете молодую натасканную собаку на охоту или просто в поле, то очень быстро становитесь для нее единственным и неповторимым хозяином. А вот о том, насколько готова к полю питомниковая собака, и насколько – выращенная владельцем-охотником, стоит поговорить отдельно.
Разница в натаске
Я не случайно упомянул в «затратной части» стоимость профессиональной натаски. Обычно она занимает от месяца до двух, с занятиями почти каждый пригодный для работы молодой собаки в поле день. После нее, как правило, молодая собака готова к охоте не ради охоты, а ради собаки. То есть обучение продолжается все первое поле, а иногда и второе. В любом случае – чем больше времени с собакой занимаются в поле, тем быстрее она превратится в настоящего охотника с твердыми правильными навыками. И вот мы подходим к тому, как готовят собак в питомнике.
Напомню, в моем питомнике я в первую очередь отбираю наиболее интересных мне собак по рабочим качествам. А до отбора приходится раскрывать рабочие качества всех молодых собак. Ради этого я начинаю знакомить щенков с полем где-то с трехмесячного возраста. С полугодовалого (и старше) возраста с марта по ноябрь-декабрь все собаки минимум 6-7 раз в неделю бывают в поле. Этой весной я два месяца провел в Крыму – там идеальные условия для натаски молодой собаки: постоянный сильный ветер, куропатка – птица с сильным запахом, но требующая от собаки ума. Своих молодых пойнтеров и сеттеров я работал практически каждый день, иногда по два раза в день. При этом основное обучение было направлено на то, чтобы научить собаку самостоятельному поиску: быстрому, широкому, уверенному и умелому. Это возможно только тогда, когда молодая собака не успевает уставать – не ногами, мозгами. Ведь собака в поле устает прежде всего психологически, и очень просто сделать из хорошей собаки копушу, ходящую «нога за ногу», только тем, что при натаске вы будете гонять ее по часу и больше.
В общем, работа владельца питомника по подготовке молодой собаки к охоте несопоставима даже с работой профессионального натасчика, и очень мало кто из владельцев-охотников может в принципе обеспечить своему питомцу на стадии обучения такой большой и таким образом организованный полевой досуг. А разница на выходе, поверьте, есть. Поэтому в самом начале статьи я и написал, что молодые питомниковые пойнтеры и сеттеры – это полностью готовые к охоте легавые. Убедиться в этом легко – достаточно приехать и своими глазами посмотреть.
Русский охотничий журнал, август 2013 г.Собака «под ключ»